Рисунки тушью появляются еще в детстве, развиваясь в двух направлениях. Рисование образов без натуры и рисование с натуры.

В 14 лет, в период летнего отдыха, на снимаемой в Подмосковье его дедом и бабушкой даче, он встречается с художником. Мужчина рисует его портрет, но одновременно Олег рисует этого мужчину. Художник находится в восторге от талантливого рисунка Олега. После этой встречи Олег начинает рисовать портреты, предметы вокруг. В этих первых рисунках уже видна одарённость юного художника. Но ему еще предстоит учеба у различных мастеров.

Проходят годы и молодой человек, с группой друзей, перемещаются из мастерской в мастерскую, рисуя обнаженных моделей, портреты, готовится к поступлению в вуз после окончания школы.
Устроившись в ВУЗ разнорабочим, он смотрит на то, что приносят молодые ребята. И то, что рисуют студенты. Видя как ученики становятся кальками своих учителей, Олег принимает решение не поступать в вуз...

Книги, художественные музеи Москвы и упрямство в достижении результата помогают юноше получить результат. Он возвращается к фундаменту, к геометрии: лепит и рисует простые фигуры, вырабатывая чувство формы.
Для творческих работ Олег начинает применять фотографию, как рабочий материал. "Высокая планка" в подходе к результату дает свои плоды. Через несколько лет его работы достигают удовлетворяющего его качества. 25-летний художник создает ряд оригинальных произведений в своей трудоемкой технике. Он работает точкой. На работу уходят месяцы кропотливого труда...

" Олег Арнаутов (ему немногим более тридцати) - художник молодого поколения. Он работает неспешно, пробует себя в разных областях творчества. Если вам попадал в руки изысканно оформленный альманах «Дядя Ваня», то считайте, что с Арнаутовым вы уже знакомы: оформление сделано им.
Арнаутов из тех графиков, кто возвращает своему искусству его, так сказать, первозданный смысл, бесконечные оттенки взаимодействия черного и белого, выявляет неисчерпаемые резервы такого взаимодействия.
Графика Олега Арнаутова никоим образом не копирует фотографию, не подражает ей и даже не использует «фотоприемы». Так же, как и «киноприемы», и «телеприемы». Но Арнаутов как бы помнит о фотографии, ориентируется на то, что и наш зрительный опыт - это опыт людей «века фотографии», «века технотронных искусств». И тогда возникают тонкие, поэтичные листы Арнаутова, в которых соединяется «чистая графика» и наш опыт восприятия фотографии. В других листах и вовсе, как на телеэкране, появляется «сетка» антарэкса, лист делитcя на квадраты, каждый живет своей жизнью. В одном - изображение, в другом - совсем другое изображение, странно монтирующееся с фрагментом первого, помещенным в соседнем «отсеке». Или вдруг «деталь быта» (скажем, шляпа или старый башмак) обретает на одном из листов странную монументальность, становится то ли «памятником себе», то ли монументом своему неведомому владельцу. А может быть, это просто вещь напоминает о человеке, скучает без человека…
Мир графики Олега Арнаутова всегда очень материален и очень поэтичен. В нем зачастую одновременно звучат и грустная, и ироническая ноты. Но всегда это мир сочувствия, сопереживания. Оттого, наверное, так удаются Арнаутову и образы детей, и сцены из жизни стариков. И - немногочисленные в его творчестве портреты тех людей, суть личности которых - в тонком, умном соединении печали и иронии, сочувствия и сопереживания."

К 30 годам он отрабатывает штриховую манеру, позволяющую ему работать легко, и, относительно, быстро.
Проходят ряд его персональных выставок, он становится заметным и даже известным для коллекционеров. Его работы продаются.
Но уже к 2005 году его интересы смещаются в сторону поисков и экспериментов в других медиа.
Он занимается живописью и видео, инсталляциями и фотографией. Для возвращения к графики нужны новые задачи, внутренняя потребность.

Все, кто видит его графические работы, стараются пригласить Олега к сотрудничеству, порой предлагая совершенно иную деятельность. Так он становится художником в театре и на телевидении. Сотрудничество с различными студиями в качестве художника-постановщика, художника-декоратора, художника- раскадровщика, дизайнера и иллюстратора дает ему большой и разнообразный опыт. Творческую графику медленно, но верно замещает фотография. Рисунки тушью и карандашами все чаще становятся абстрактными.

Но время от времени он возвращается к тому, чем овладел в совершенстве. Но теперь это "проекты".